– Прямо сейчас.

– Где?

– В доме.

– Да, на улице прохладно. Сигарету? – предложил Мейсонполицейскому.

– С удовольствием.

Они поднялись по ступенькам и вошли в дом. Делла Стритоткинулась назад на сиденье.

Свет в холле ослепил адвоката, так что ему даже пришлосьприщуриться. Полицейский в штатском, сидевший у двери, поднялся на ноги.

– Сообщи Трэггу, что Мейсон приехал.

Охранник с любопытством посмотрел на адвоката, кивнул иисчез.

Сопровождавший Мейсона полицейский прикурил сигарету изаявил:

– Мы с вами будем ждать здесь. Не думаю, что лейтенантхочет, чтобы вы бродили по дому, пока он не готов разговаривать с вами.

Послышались быстрые шаги. Трэгг появился из гостиной.

– Так, так, Мейсон! – воскликнул он. – Как мило с вашейстороны заглянуть к нам! Я как раз собирался с вами побеседовать. Уже звонил квам в контору, но вас не оказалось на месте.

– Стараюсь предугадать каждое ваше желание, – с подчеркнутойвежливостью ответил Мейсон.

– Какая забота с вашей стороны! – Лейтенант Трэггповернулся, просунул голову в дверной проем и крикнул кому-то: – Закрой дверь вспальню!

Лейтенант подождал, пока не услышал, как она захлопнулась,что означало, что его приказ выполнили.

– Проходите, Мейсон, – пригласил Трэгг.

Адвокат последовал за лейтенантом в гостиную. К этомувремени глаза Мейсона уже привыкли к свету, и он с фотографической четкостьюотмечал про себя важные детали.

Джеральд Шор, казавшийся абсолютно спокойным и держащим себяв руках, сидел в кресле, положив ногу на ногу, и время от времени затягивалсятрубкой. В одном из углов комнаты, остававшемся в тени, стоял, не произнося нислова, полицейский в штатском, надвинув шляпу на глаза таким образом, что ееполя полностью скрывали его лицо. Он тоже курил: в полумраке выделялся тлеющийкончик сигареты. В нескольких футах от полицейского сидел мужчина с восточнымичертами лица. Мейсон решил, что это Комо.

Гостиная была вытянутой, и та часть, в которой оказалсяМейсон, слабо освещалась по сравнению с другой, за которой открывалась дверь вкоридор, ведущий в спальню Матильды Шор. В коридоре горели яркие лампы,установленные на металлических треножниках, которые, несомненно, требовалисьфотографу. К ним вели пересекающиеся на полу провода от нескольких розеток вгостиной. Закрытая дверь в конце коридора скрывала спальню. Яркие лампы передней определенно указывали на то, что лейтенант Трэгг приказал сфотографироватькомнату, а зловещее красное пятно на деревянном полу перед входом безошибочнообъясняло причину.

– Присаживайтесь, Мейсон, – пригласил Трэгг. – Не хочу бытьнесправедливым по отношению к вам. Много раз в прошлом я предлагал вамсотрудничество, теперь я этого не делаю, потому что сейчас я занимаю враждебнуюпо отношению к вам позицию.

– Как так? – спросил Мейсон.

– Мистер Шор утверждает, что вы его адвокат. Он отказываетсячто-либо говорить. Мне это не нравится.

– Я не вправе вас винить.

– И я не намерен это терпеть, – продолжал Трэгг. – Когдачеловек пытается что-то скрыть от меня в деле об убийстве, я рассматриваю этокак признание вины.

Мейсон с симпатией кивнул.

– Я надеюсь, что вы не откажетесь говорить. Потому что, еслии вы станете молчать, это пойдет совсем не на пользу вашему клиенту.

Мейсон кивнул Джеральду Шору и опустился на один из стульев,стоявших у стола.

– Конечно, я не буду молчать, Трэгг, – обратился он клейтенанту. – Я готов говорить.

Трэгг тоже сел.

Шор вынул трубку изо рта.

– Лейтенант Трэгг задавал мне вопросы. Я сказал ему, что вы– мой адвокат.

– Это не должно было остановить вас от ответов на вопросы,касающиеся совсем другого дела, – заметил лейтенант.

– А откуда вы знаете, что это совсем другое дело? – уточнилМейсон.

– Потому что то, о чем идет речь, – случилось после того,как он вас нанял.

– Понятно.

Шор утрамбовал табак в трубке пальцем и заявил:

– Лейтенант, вы, наверное, слышали про известную аксиому отом, что адвокат, пытающийся представлять сам себя, получает дурака в клиенты.

– Суть в том, что Шор отказывается сообщать, где оннаходился, когда было совершено преступление, – объяснил Трэгг Мейсону.

– Может, вам лучше для начала объяснить мне, о какомпреступлении идет речь, лейтенант? – обратился к нему Мейсон.

– Хорошо, я объясню, – согласился Трэгг. – Хелен Кендалсидела на диванчике с Джерри Темпларом и разговаривала. Они услышали шум вспальне миссис Шор.

– Какой шум? – уточнил заинтересовавшийся Мейсон.

– Словно уронили тумбочку у кровати или что-то в этом роде.

– Взломщик, проникший через окно в северной части?

Трэгг колебался пару секунд, а потом кивнул:

– Да.

– Продолжайте.

– Естественно, Хелен Кендал удивилась, потому что она знала,что ее тети нет в спальне. После этого и мисс Кендал, и Джерри Темплар услышализвуки, похожие на стук палки об пол и тяжелые шаги Матильды Шор, к тому жекто-то подволакивал ногу, как она обычно делает. Важно то, что, если бы миссКендал не знала, что Матильда Шор находится в больнице, она не обратила бы наэти звуки никакого внимания, подумав, что ее тетя случайно уронила что-то усебя в спальне, вставая с кровати, чтобы сходить в туалет. Однако, зная, чтомиссис Шор нет в доме, мисс Кендал и Джерри Темплар решили выяснить, что кчему.

– Миссис Шор оставалась в больнице? – уточнил Мейсон.

– Да. Это подтверждено. Темплар открыл дверь. Пока он искалвыключатель, кто-то, находившийся в комнате, выстрелил в него из револьвера.Прозвучало два выстрела. Первый – мимо. Вторая пуля вошла в его левый бок.

– Он мертв? – быстро спросил Мейсон.

– Нет, – покачал головой Трэгг. – Насколько я понял, егошансы – пятьдесят на пятьдесят. Сейчас идет операция.

– Отвратительная ночь у вас получается, лейтенант, – сухозаметил Мейсон.

Словно не слыша слов адвоката, Трэгг продолжал:

– Пуля в самое ближайшее время будет у нас, если ее еще неизвлекли. У меня здесь есть пуля, выпущенная в Темплара и попавшая в косякдвери. Она просвистела в дюйме или двух от Хелен Кендал. Пуля тридцать восьмогокалибра. Очевидно, стреляли из обычного самовзводного револьвера. Я еще несравнивал ее с пулей, убившей Генри Лича, но не удивлюсь, если выяснится, чтовсе три вылетели из одного оружия. Это, естественно, означает, что стрелял одини тот же человек.